По вторникам у нас дни изнурительных физических упражнений. Сегодня, например, учитель физры заставил нас бегать кругами вокруг крытого бассейна. Если выбирать между этим и забегом на две мили в водопаде собственного пота на дорожке снаружи, где моя кожа пытается растаять и сползти с костей, то я, в общем-то, и не против.
– Кто из вас не умеет плавать? – спрашивает учитель, закусывая свисток в уголке рта, пока мы все выстраиваемся в плавках вдоль края бассейна.
Один бледный веснушчатый мальчишка поднимает руку. Учитель хватает громоздкий неопреновый жилет со стены и кидает в него.
– На. Можешь плескаться с краю.
Он сказал нам звать его Брек. Не знаю уж, это имя, фамилия или состояние души. Но у него вид такой, словно ему тут быть хочется даже меньше, чем нам всем. Я бы предположил, что он какой-нибудь сорокалетний бывший олимпиец, вылетевший из первого дивизиона, затем прошедший реабилитацию и по старой дружбе выбивший себе здесь работу, дабы потом целыми днями жалеть обо всех жизненных решениях, которые привели его к роли няньки богатых переростков.
– Остальные будут плавать эстафету двести метров вольным стилем и пятьдесят на спринтерской скорости. По четыре на дорожку. Выстраивайтесь. – Его свист эхом отдается от стен пустого строения, как в пещере.
Я даже не представляю, сколько это на деле, пока первые пловцы не оказываются в воде и не начинают плавать туда-обратно. По четыре круга на каждого. Глядя на них, я начинаю немного нервничать и встаю в конец своей очереди. Мне надо морально подготовиться. Не то чтобы я не спортивный – я бегаю и качаюсь немного, – но плавание это совсем другая история. Там надо правильно дышать и толкать свое тело сквозь воду.
Брек дует в свисток, говоря нам забираться на платформы. Потом предыдущий парень касается стены, и я, особо не думая, прыгаю в воду. Мысли выключаются, и я подчиняюсь инстинкту. Я, наверное, уже год не был в воде, но тело помнит. Нахожу свой ритм. Первый круг идет немного косо, поскольку я пытаюсь повторять то, что видел по телевизору или у других пловцов. Сначала получается плохо, но потом я разбираюсь, что к чему. После третьего круга жду, когда начнут ныть мышцы или болеть легкие. Но прежде, чем это случается, я ударяюсь пальцами о край и понимаю, что закончил.
Четыре круга. Легче легкого.
После эстафеты нам дают минуту отдохнуть, а потом мы все выстраиваемся для спринта. Брек достает небольшой секундомер и дует в свисток. Я иду в третьей партии, и, когда уже стою на краю, случается что-то странное. Пальцы начинает покалывать. Пульс учащается. Я понимаю, что покачиваюсь взад и вперед. И, срываясь с места, я осознаю, что хочу порвать этот заплыв. За первое место нет ни призов, ни поблажек, но почему-то мне смертельно необходимо добраться до противоположного края бассейна так быстро, как только возможно. Я колочу ногами, как бешеный. Чувствую, как ноют запястья, толкающие воду назад.
Когда я врезаюсь в стенку и откидываю волосы с глаз, оглядываюсь и понимаю, что обогнал остальных парней на целую длину своего роста.
Какое крутое, оказывается, ощущение.
Утираясь полотенцем, я замечаю мужчину постарше, разговаривающего с Бреком. Он высокий, загорелый и крепко сложенный. На нем футболка плавательной команды Сендовера, а на шее висит свисток. Они замечают меня и жестом подзывают к себе. Вопреки здравому смыслу я подхожу.
– Ты показал неплохое время, – говорит мне мужчина. – Занимался плаванием?
– Нет, это не мое.
– Рост и сложение у тебя подходящие. Какой у тебя рост? Сто восемьдесят, восемьдесят пять?
– Сто девяносто.
– А вес?
– Откуда я знаю? Кто взвешивается просто так?
Он щурится.
– У нас сейчас начнется тренировка. Останься, попробуйся в команду.
– Я бы рад, но, понимаете ли, у меня уже есть дела на вечер. Я собирался защемить свой член дверью машины. Это важно, сами понимаете.
– Ладно, Шоу. – Брек морщится и машет рукой. Будет знать, как пытаться меня куда-то втянуть. – Иди в душ.
Люди получше Брека и этого Бобби Брасса пытались записать меня в команду. Теперь это уже дело принципа.
К тому времени, как наш класс возвращается из душа в раздевалку, спортсмены уже переодеваются перед тренировкой. Сайлас кивает мне, проходя мимо в сторону бассейна.
– Братишка Фенна, – окликает меня Лоусон через всю комнату. – Заблудился?
Я кидаю свою сумку у шкафчиков, рядом с его.
– А что, это разве не библиотека?
– В государственных школах все еще есть библиотеки? Я думал, они переоборудовали их в оружейные.
– Типа того.
– Слышал, ты подкатываешь к Слоан, – говорит он, натягивая плавательную шапочку. – Как успехи?
Чертов Фенн. Треплется, как девчонка.
– Между нами незримая связь, – отвечаю я.
Лоусон усмехается.
– Сбит на подлете, ясно.
– Да не, просто надо найти к ней подход.
– Ага, – тянет он. – Ну попробуй.
Я знаю таких девчонок, как Слоан. Они хотят, чтобы ради них ты напоролся на меч, а потом вышел с другой стороны лезвия. Рваная рана в твоей груди докажет, что ты честен. Обычно подобные действия слишком муторные, чтобы просто с кем-то переспать, но на этот раз мне кажется, что она вполне может того стоить. Без понятия, что меня так зацепило в этой девчонке, но теперь это вызов, от которого я не могу отказаться. Она думает, я выдохнусь. Я докажу ей обратное. Дело, впрочем, не только в неприступности. Почему-то создается ощущение, что мы с ней похожи. Если нам доведется адекватно поговорить, мы бы даже могли подружиться.
– Даже не надейся, – говорит Лоусон, закрывая свой шкафчик. – Она недотрога. Ее заводят мучения парней. Даже тот айсберг, что сотворил Гранд-Каньон, не смог бы сдвинуть эту особу с вершины ее убеждений.
– По опыту говоришь?
– Играть не стыдно, стыдно не знать, когда отступить.
Не хочу обидеть Лоусона, но я даже рад знать, что у Слоан более высокие стандарты.
Очевидно, в последнее время я жаден до наказаний, поэтому по пути в столовую отправляю ей еще одно сообщение.
Я: Предложение десерта все еще в силе.
Она меня не игнорирует. Это хороший знак.
Слоан: Даже не сомневаюсь.
Я: Так приходи.
Слоан: Найди себе новое хобби.
Я: А мне и это нравится.
Слоан: Еще не надоело биться об стенку?
Я: Пока нет.
Я ее измотаю. Тут просто нужно время. А у меня его навалом.
Вернувшись в общежитие, я обнаруживаю Фенна сидящим на диване с ноутбуком.
– Ну и кто теперь в комнате торчит? – передразниваю я, бросая свои вещи у кровати.
– Надо сделать это дурацкое эссе по истории, – отвечает он, яростно клацая клавишами. – Тренер хочет, чтобы я помог ему с отбором на этой неделе, так что времени у меня особо не будет.
– А, это. Я его прошлым вечером сделал.
– Чего? – Он поднимает взгляд на меня. – Серьезно?
– Ну да.
– Это каким, на хрен, образом?
Я плюхаюсь в одно из кресел со своим ноутом.
– Скачал с интернета.
– Чувак, школа использует антиплагиат. Ты же попадешься.
– У меня свои методы.
Он скептически смотрит на меня.
– Это какие же?
Фенна посвящать в мои методы рискованно. Да, это сейчас он топит за «семью», но где гарантия, что он не кинет меня, как только подвернется существенная причина? С другой стороны, он моя лучшая связь с новой и многообещающей клиентской базой. Что самое худшее может случиться? Меня выкинут из школы? Так я уже бывалый.
– Все просто, – говорю я. – Все эти антиплагиаты связываются с онлайн базой данных, где хранятся источники. Я разбираюсь, которую программу использует школа, вламываюсь на тот сервер и стираю нужное мне эссе.
Его брови уползают на лоб.
– Ты так умеешь?
– Это несложно. В предыдущих двух школах я так подрабатывал. Могу и тебе помочь.
– Уж пожалуйста. – Он захлопывает ноутбук. – Но серьезно, попадаться нельзя.
– Еще ни разу не ловили.
Это один из моих наиболее изящных приемов. Огромный объем источников, содержащихся в этих базах данных, является их преимуществом, но это также и их слабость, поскольку делает вторжение и удаление практически необнаружимыми. А поскольку мой бизнес по своей природе весьма небольшая операция, риск минимален.
Идеально же.
Фенн наблюдает за мной, пока я ищу подходящее для него эссе.
– Так ты вот этим тут целыми днями занимаешься? Хакерством?
– Вроде того.
– Все еще задротство, – говорит он, затем хватает пульт от телевизора и начинает щелкать каналы, решая, как провести внезапно образовавшееся свободное время. – Но уже не так плохо. Теперь я на пятьдесят процентов спокойнее отношусь к тому, что ты мой сосед.
Я не решаюсь сказать ему, что это ненадолго. Ведь, честно говоря, я не думаю, что задержусь в этой школе. Рано или поздно меня выпнут. А если я и выпущусь, то он пойдет куда-нибудь в Лигу плюща, а я займусь своими делами. Может, мы будем пересекаться на каникулах, если наши родители не разведутся, но там тоже не все понятно.
И все же этот момент я засчитаю как совместное времяпрепровождение. Напомню ему в следующий раз, когда он будет меня куда-нибудь тащить.